Я, безусловно, не политолог, и ничего не понимаю в международных отношениях.
Однако я по образованию филолог, да еще и, к несчастью, по первой специальности – литературовед. И мне кажется, на эту речь очень интересно посмотреть с точки зрения определённых языковых манипуляций.
У Владимира Владимировича есть чему поучиться и с точки зрения риторических приемов, и с точки зрения управления вниманием аудитории.
А речь и вправду получилась, имхо, бомбическая.
Итак, поехали!
Эффект обманутых ожиданий
Ладно-ладно, это не то, что бы прям именно лингвистический прием, но не сказать про него здесь я не могу.
Вообще говоря, первое, с чем сталкивается слушатель — это с эффектом обманутых ожиданий, хотя он, конечно же, связан с контекстом выступления. Было очень забавно наблюдать, как все крупнейшие украинские паблики ожидали эту речь, насмехались над ней, каждые 10 минут писали, что Путин опаздывает, потому что его — ха-ха-ха! — обкалывают ботоксом, а также учились правильно писать его фамилию (и в кои-то веки научились).
Однако ожидания обманулись, да и у очень многих россиян, я думаю, — тоже, потому что на данный конфликт предложили посмотреть с намного более широкой точки зрения — впрочем, и само название выступления можно была назвать именно так: «Противостояние России и США». По сути, от этого мало что поменялось бы.
Какая там Украина… Тут играют серьезные ребята, не до вас сейчас.
Но вернёмся к речи.
Итак, какие же литературные приемы использовал Владимир Владимирович в своей речи.
Обширные метафоры
Метафора — это очень хороший прием для управления аудиторией, так как он апеллирует всегда к нашему бессознательному, а от нашего бессознательного — к каким-то интуитивно понятным вещам, которые сложно объяснить.
Лучший пример, конечно же — это про «тектонические сдвиги», что какбэ намекает: эти процессы переделки мира идут необратимо.
Возникает ощущение некоторой неизбежности происходящего, в связи с чем сложно обвинить Россию в той же самой агрессии. Падение либеральных ценностей неизбежно, так же, как и сдвиги тектонических плит.
Еще хороший пример — про вымирание видов. И вымирают не только виды, а человеческие культуры! Ну и творческий потенциал всего Запада — вместе с ним.
Смешение стилистических слоев
Интересно соединение несоединимого. С одной стороны, у нас довольно официальная риторика, с другой — высокий стиль.
«Игра Запада — кровавая и грязная!» И тут же: «отсидеться не получится», «сидеть на попе ровно и не крякать», и так далее.
Кстати, не исключаю, что подобные цитаты «закладывают в речь специально», это никакой не «вырвавшийся вдруг» жаргонизм.
Подобные вещи нужны для того, чтобы их растаскивали по разным блогам, и таким образом охват речи увеличивался ещё больше. Надо отметить, Владимир Владимирович часто использует этот прием
«Что мы творим на ЗАЭС» — а что мы там творим? Ну они сбрендили совсем, нет?»
Обобщения
Помимо немножко набившего оскомину «коллективного Запада» — не люблю этот термин, мне он кажется слишком, что ли советским — интересный переход от обобщения «партнёры», к которому мы привыкли за много лет, к термину «оппоненты».
Надо отметить, что данный термин, насколько я помню, применяется впервые. Несмотря на то, что многим это речь показалась более спокойной и менее воинственной, чем речь Путина в сентябре, однако это просто совсем другой уровень противостояния. Уверенный, холодно-спокойный и совсем не примирительный, потому что когда от «партнёров» переходят к «оппонентам» — это что-то да значит.
«Наши оппоненты - аккуратненько их назову».
«Даже на пике противостояния систем во время Холодной войны никому и в голову не приходило "отменять" своих оппонентов».
Обобщение также может быть и хитрым приемом по отношению к собственной политике. Когда вам нужно доказать свою точку зрения, то в первую очередь следует подчеркнуть: «все считают, что…», «все знают, что…», «известно, что…» — и так далее. А когда вы делаете какую-то идею тривиальной, то доверие к ней возрастает, и складывается ощущение, что так и есть.
«Все считают, что пик трудностей, связанных с санкциями, пройден».
Отсылка к авторитету
Интересно, что про этот прием я вам уже рассказывала. Отсылка к авторитету – это очень мощный риторический прием, но интересно не только его применение как сам факт, но и к каким конкретно авторитетам обращаются.
Тут, наверное, больше всех удивила цитата из Солженицына – впрочем, я думаю, это сделано было не случайно, потому что предполагалось, что речь будет выслушана в различных зарубежных СМИ. И Солженицын – один из немногих русских философов, которого в принципе знают на Западе (еще бы, они ведь сами его и распиарили). Однако также были упомянуты Достоевский и – внезапно! – Зиновьев. Последний, видимо, уж совсем для высоколобых интеллектуалов.
Также была цитата из Ленина: «Верхи не могут, а низы не хотят».
Игра слов
Очень редкий риторический прием, очень красивый и мощный. Он имеет ту же самую цель, что и жаргонизмы, но рассчитан на более, скажем так, интеллектуальную аудиторию. Чем вам не заголовок для СМИ: «Культура отмены, а точнее, настоящая отмена культуры выкашивает всё живое творчество».
Что радует, подобную игру также очень легко перевести на английский язык без потери смысла, и игра слов будет понятна.
Сравнения и сопоставления
Про этот прием я также уже писала. Что интересно: в данном случае впервые, как мне кажется (поправьте меня, если я не права), мы столкнулись со сравнением западной идеологии с нацистской. Очень серьезное заявление, которое, кстати, мало кто отметил. «До запретов Достоевского и Чайковского скатились на Западе. А раньше книги сжигали нацисты!»
«Одно дело, когда что-то нужно внедрить в сознание миллионов с помощью интернета, а другое дело — реальная политика. Это происходит для большинства людей незаметно».
Сначала мы даем негативную картинку, а потом позитивную. Таким образом, читатель самостоятельно подводится к нужной идее.
«У нас в России за тысячу лет сложилась уникальная система взаимодействия всех религий, не надо ничего отменять».
«Люди ходят вместе отмечают христианские праздники и иудейские и буддистские. И радуются вместе».
Кстати, контраст может быть совмещен и со стилистическим контрастом, как, например, тут:
«Мы видим, что в западных странах идут сложные демогафические, политические, социальные процессы. Это их внутреннее дело».
Тут же:
«В отличие от Запада мы в чужой двор не лезем»
«Россия так не делает. Если мы строим атомные станции в каких-то странах, мы им отрасль создаём».
Доведение до абсурда
Очень мощный риторический прием, который, кстати говоря, президент напрямую обозначил своими словами, но от этого он не становится менее ярким.
Благодаря этому приему читатели как будто бы сами подходят к определённой идее, и понимают, что концепция оппонента выглядит действительно странной. На этот прием Путин прямо-таки «присел».
«Дошли до абсурда, когда любая иная точка зрения является вражеской пропагандой»
«Любая критика в адрес наших оппонентов воспринимается, как рука Кремля. Докатились!»
Обратите внимание на лексику низкого стиля.
«Что из России не исходит — все происки Кремля. На себя-то посмотрите. Хоть мозгами-то пошевелите, поинтереснее что-то изложите»
«Взяли, Сулеймани убили — иранского генерала. Убили и сказали — да, мы убили. Чо это такое вообще? Мы где живём? Совсем охамели».
Сюда так же хорошо встраиваются коротенькие истории по типу анекдота
«Я разговаривал пару месяцев назад с одним западным лидером.
Он говорит: Уберите тяжелое оружие
Я ему: А мы убрали
Он: Да? Тогда другое уберите!»
Заключение
Не знаю, пишет ли Владимир Владимирович свои речи сам, или ему кто-нибудь помогает из спичрайтеров, но тем не менее хотелось бы отметить следующее.
В то время как на одной стороне света лидер не может найти выход сцены, забывает слова и демонстрирует тотальную беспомощность, с нашей стороны лидер жонглирует метафорами, цитатами, литературными приемами и смешением стилистических уровней.
Красиво, что тут скажешь. Это я вам как филолог говорю.
Но это не только и не столько просто красивые риторические приемы. Это еще и мощное оружие – такое же как «Искандеры» и «Калибры». Просто цель этого орудия – сердца людей.
И до них удается достучаться.
Словом можно убить, словом можно спасти,
Словом можно полки за собой повести.
Словом можно продать, и предать, и купить,
Слово можно в разящий свинец перелить.
Вадим Шефнер
